Президент Путин выслушал научную элиту страны

На заседании Совета по науке и высоким технологиям выступили все желающие. Заседание вел сам президент, ему по кругу передавали записки. Последними, не разворачивая их, записки в руках держали сидевшие ошую и одесную президент РАН Юрий Осипов и заместитель руководителя администрации президента Владислав Сурков. Никакой цензуры не было — и Путин дал возможность высказаться каждому пожелавшему.

Виктор САДОВНИЧИЙ, академик, ректор МГУ:
Наука потеряла 54% кадрового состава

С 1989 по 2002 год за границу уехало более 20 тысяч ученых. И еще около 30 тысяч работает за границей по контрактам. Всего наука потеряла более 1 млн исследователей, или 54% кадрового состава. Опасной тенденцией является то, что с конца 1990-х годов научная эмиграция помолодела. Наибольшим спросом на Западе пользуются специальности, где научный прогресс наиболее заметен, — математика, информационные технологии, физика, биоорганическая химия.

90% уехавших за границу в качестве главной причины указывают крайне низкую оплату труда ученых. Оклад российского профессора чуть выше прожиточного минимума. Социальные опросы показывают, что даже 350–400 долларов в месяц могли бы задержать ученых в России. Массовой тяги к эмиграции среди ученых нет. Лишь 5% уехавших хотят непременно работать именно за рубежом.

Очень тревожным является процесс старения нашей науки. Средний возраст — 49 лет, кандидата наук — 53 года, доктора — 61 год. А ведь известно, что самые выдающиеся открытия совершаются в возрасте 25–40 лет. Система грантов, федеральных программ, научных центров недостаточна, чтобы остановить эти процессы.

Аспирантов в стране стало в 2,5 раза больше, чем 10 лет назад. Но рост произошел за счет крайне низкого уровня расплодившихся негосударственных вузов и филиалов столичных вузов. Сейчас в России 3200 вузов, которые готовят в основном юристов и экономистов, но они остаются невостребованными.

Необходимо создать систему беспроцентного кредитования для получения высшего образования, вернуться к с системе государственного заказа по подготовке специалистов для оборонных отраслей. Или выпускник вуза отрабатывает несколько лет свой кредит, или возвращает деньги, потраченные государством на его обучение. И, конечно, необходима система ипотеки, иначе молодой специалист не может решить проблему с жильем, что тоже является важным мотивом для научной эмиграции.

Владимир ФОРТОВ, академик:
Как Германия потеряла науку, а Индия сохранила

Перед Второй мировой войной из Германии эмигрировало всего 2–3% ученых. Но до сих пор Германия, которая была мировым научным лидером, не может восстановить в науке слистов для оборонных отраслей. Или выпускник вуза отрабатывает несколько лет свой кредит, или возвращает деньги, потраченные государством на его обучение. И, конечно, необходима система ипотеки, иначе молодой специалист не может решить проблему с жильем, что тоже является важным мотивом для научной эмиграции.

Владимир ФОРТОВ, академик:
Как Германия потеряла науку, а Индия сохранила

Перед Второй мировой войной из Германии эмигрировало всего 2–3% ученых. Но до сих пор Германия, которая была мировым научным лидером, не может восстановить в науке свои позиции. Вот и у нас в элитном МЭИ уже нет преподавателей по важнейшей для страны теме — парогазоустановкам, без которых немыслима энергетика XXI века.

Опросы говорят, что треть российских ученых, уехавших на Запад, хотят поддерживать научные контакты с Россией. И этим надо пользоваться — по примеру Индии. Около 10 млрд долл. каждый год Индия получает от офшорного программирования. Заказ в страну тянут индийские ученые, работающие на Западе. Эта золотая жила перспективна и в России. Разговоры ведутся давно, но дело стоит.

Острая проблема — молодежь и «оборонка». Отраслевая наука ослабла дальше некуда. Сегодня молодежь откровенно не хочет работать в этой области. И ведь научный бюджет Министерства обороны превосходит сектор гражданской науки. Как привлечь молодежь? Необходимы совместные с силовыми структурами институты и учреждения. Не должна академия браться за несвойственные ей испытания. Прежде, в советское время, такие структуры были. И работали они эффективно.

Евгений КАБЛОВ, член-корреспондент РАН:
Мы потеряли целое поколение

Государство не увязывает количество подготовленных в вузах специалистов с реальными потребностями оборонного комплекса. Процесс выпущен из-под контроля. В результате для научных организаций «оборонки» характерно бимодальное распределение по возрастам с максимумом в возрастах 24–26 и 58–60 лет. И не найти ученых в возрасте 30–35 лет. Мы потеряли целое поколение.

Полностью перестала функционировать система среднего профессионально-технического образования, которая готовила специалистов среднего звена — техников, лаборантов, токарей, фрезеровщиков. Образовательные учреждения переориентировались на платную подготовку юристов, экономистов, бухгалтеров и т.д.

Путь один — предложить новый механизм привлечения и закрепления выпускников в НИИ. Один из способов — создание базовых кафедр, центров целевой подготовки. Машиностроительный завод «Салют» организовал Авиационный техникум и ПТУ. Всероссийский институт авиационного машиностроения нашел другой выход — организован филиал вечернего Металлургического института. Днем студенты работают лаборантами и техниками по специальностям, которым обучаются в институте, получая при этом заработную плату, а вечером в аудиториях ВИАМа слушают лекции ученых, занимаются в лабораториях на современном оборудовании. В результате средний возраст в ВИАМ снижен за 5 лет с 62 до 45 лет. На 1600 человек сегодня приходится 450 молодых специалистов и ученых, а в 1997 году соотношение было 2100 к 31.

Но есть проблемы, решение которых предприятиям без участия государства не под силу. Необходима государственная политика в кадровом вопросе. И прежде всего пора восстановить систему госзаказа вузам по подготовке и распределению специалистов на предприятиях, определяющих обороноспособность страны, национальную безопасность и экономическую независимость. Это должно быть подкреплено оформлением договора при условии отработать на предприятии по специальности 5 лет.

Необходима система образовательных научно-производственных центров, которая позволила бы обеспечить кадрами приоритетные научные направления. Такие центры можно создавать на базе институтов РАН, ведущих университетов, государственных научных центров. Но пока налоговая система в России затрудняет подготовку молодых специалистов в научных учреждениях, хотя это наиболее эффективный способ обучения современным технологиям.

Что касается болонского процесса, то для подготовки специалистов в оборонных отраслях, где значение фундаментального и непрерывного образования очень велико, он кажется сомнительным и даже разрушительным. О гуманитарных дисциплинах судить не берусь. Но аэрокосмическое образование в США, в других развитых странах шаг за шагом воспроизводит российскую систему образования: конкуренты осознали ее преимущества. Вряд ли развитые страны допустят в свою «оборонку» идеи болонского процесса. Элитные вузы (Кембридж, Парижский институт политических наук) отказались участвовать в этом процессе. ЕС строит сферу массового образования для «обычных» людей, но остается сфера образования для элиты.

Если российская «оборонка» включится в болонский образовательный процесс, это намного ослабит ее кадровую обеспеченность. Более того, оборонная промышленность совместно с головными вузами должна получить право вносить изменения в содержание образовательных программ.

Жорес АЛФЕРОВ, лауреат Нобелевской премии:
Зарплата вырастет, когда наука станет нужной

Мы много говорим о необходимости поднять финансирование науки. Но, уверен, главная проблема — востребованность науки, без чего немыслимо возрождение экономики, которая в современном мире зиждется на наукоемких технологиях. Наука должна быть нужной — только тогда решатся все финансовые вопросы.

Я согласен с Максимом Чернодубом: стране нужны масштабные научные проекты. И лучший кандидат — полупроводниковая техника, которая привела к крупнейшей социальной революции века. Это развитие и информационных технологий, и многих смежных наук и дисциплин. Полупроводники могли бы стать локомотивом для подъема всей российской науки.

Геннадий КУЛИПАНОВ, академик, заместитель председателя Сибирского отделения РАН:
Отдайте университет академии

Одна из извечных проблем российской науки — ее оторванность от системы образования. Система Физтеха с его базовыми кафедрами доказала свою эффективность. Вношу предложение в качестве эксперимента передать Новосибирский университет в Сибирское отделение РАН. И Московский физтех тоже включить в академию. У академии статус общественной организации, а вузы государственные, но пусть юристы для пользы дела что-нибудь придумают.

Решить бюджетные проблемы науки можно за счет привлечения молодежи к выполнению оборонного заказа. Это важно: старшее поколение должно успеть передать свой опыт. Но у молодежи отбивают охоту работать для «оборонки» псевдошпионские истории с обвинениями ученых. При грамотной государственной поддержке Россия прекратит готовить научные кадры для других стран. Мы можем соревноваться с Западом по науке, но для этого надо хотя бы приблизительно сравняться с ним по зарплате и жилью.